Хьюго.

Глава 1.
Становление

Каждому наверное хотелось быть героем, рыцарем без страха и упрека или могущественным магом, хотелось чтобы о твоих подвигах слагали легенды, а девушки заливались румянцем и смущенно хихикали, встречая тебя. Каждому наверное хотелось вести за собой армии, а врагов обращать в бегство одним своим взглядом. Я в детстве тоже наверное мечтал об этом... Почему наверное? Не знаю, просто не знаю... Я просто не знаю кем я был.
Момент с которого я помню все отчетливо, это когда я очнулся в аббатстве Североземья. Меня окружали жрецы, говорили, что случилось чудо, я выжил, хотя не должен был бы. Говорили, что я пришел со стороны Темнолесья, весь израненый, полумертвый, но какая-то сила заставила меня выжить, выжить не смотря на самые мрачные прогнозы.
Четыре месяца я пролежал в коме, так говорили врачи. После этого я пошел на поправку. Хоть память меня пока и подводила, но оружие в руках я держал достаточно уверенно, возможно в прошлом был воином. Может быть даже великим, хотя вряд ли, Великие воины не пропадают бесследно.
Через некоторое время, когда я уже был в состоянии ходить не держась за стену, и есть самостоятельно, ко мне пришло письмо, запечатанное местным главой паладинов - братом Самуэлем. В скором времени мы встретились в первый раз, а потом встречались регулярно. Много беседовали, он рассказал о том, что произошло в мире за последние несколько лет, рассказал про войну людей и орков, про чуму нежити, про появление плети, а затем пылающего легиона. А когда он рассказывал, у меня то и дело возникало ощущение, что я видел эти события своими глазами.
Еще меня беспокоили сны, то и дело мне по ночам виделся один и тот же кошмар: пылающий город под небом цвета крови, смерть бродящая по этому городу и собирающая кровавую жатву. А я стоял и смотрел на нее не в силах оторвать взгляд. И тогда она замечала меня. С каждым шагом сделанным в мою сторону смерть приобретала четкие очертания, рыцаря в черных доспехах, с лицом закрытым капюшоном. Он подходил все ближе и ближе, а я стоял не в силах пошелохнуться. И когда я уже мог чувствовать его дыхание на своем лице, он снимал капюшон, открывая лицо. И тут я просыпался.
Однажды я рассказал паладину о своих снах. Он выслушал молча, потом еще несколько минут сидел обдумывая, а потом предложил мне встать на путь Света. А я согласился...

***

В первую очередь надо было восстановить силы, вспомнить что я когда-то умел. Местный шериф Макбрайд и брат Самуэль помогали мне как могли. С каждым днем уверенность в своих силах росла, руки крепче держали молот, а в сердце вновь затлели угольки пожара, который бушевал там когда-то. Я чувствовал, что на правильном пути. Но, чем больше я вспоминал свои прошлые навыки, тем сильнее понимал, что в этом прекрасном и на удивление мирном месте, они мне вряд ли пригодятся. И с каждым днем какая-то непреодолимая сила тянула меня в путь. Я часто говорил с Макбрайдом и Самуэлем по этому поводу, но они только качали головами, да я и сам понимал, что еще слишком слаб, чтобы выйти навстречу опасностям мира.
Дни шли за днями, а мне все сильнее хотелось покинуть это дивное место ведь кому-то там, за этими воротами могла понадобится моя помощь, кто-то мог страдать пока я просиживал в этом безопасном месте. Правда, как оказалось, не таком уж и безопасном.
Однажды ночью, в месяц уборки урожая, разразилась страшная гроза. Сверкали молнии, а в грохоте грома мне слышался дикий и жестокий смех. А еще в воздухе пахло злом. Это трудно объяснить, нужно понять самому. Что-то толкнуло меня подняться с кровати и выйти в холл. Слышались приглушенные разговоры, всхлипывания. Я пошел на голос, пройдя несколько коридоров я увидел плачущую Милли Осворт - хозяйку местных виноградников, и нескольких сестер успокаивающих ее. Из плача Милли я понял, что на аббатство напала большая группа разбойников, которые поселились на виноградниках, выкинули ее из дома. Все могло бы закончится печальней, если бы вовремя не подоспели шериф, Самуэль и местный штормградский стражник. Они сумели защитить Милли и отвести ее до аббатства, но справится с почти двумя десятками бандитов было им не по силам - и они сейчас раненные лежат в лазарете под присмотром сестер.

* * *

Сейчас, спустя некоторое время, ко мне приходит осознание, что я сильно сглупил тогда. Шальной кинжал мог оборвать мою "новую", только начавшуюся жизнь. Хотя, возможно, если бы я тогда не рванулся на виноградники - я не стал бы тем, кем я стал сейчас. Медив знает.

* * *

Плотные туги струи дождя в один миг превратили сухую одежду в сырую тряпку, земля чавкала грязью под ногами, молнии почти что ежеминутно прорезали небеса, но мне было безразлично. Рука лишь крепче сжимала молот, а в сердце адским огнем разгоралась ярость. Не было ни проливного дождя, ни грязи под ногами - только я и путь в этой мгле. Путь который стал на удивление четким. Я знал что мне нужно делать и не мог поступить по другому.
Из темноты вынырнула вспученная от дождя река, мост и фигуры на той стороне реки. Одним мгновением промелькнула мысль, что это безрассудно. Неважно, все не важно, кто-то другой руководил мной, кто-то другой отказывался сидеть в тепле, уюте и относительной безопасности, кто-то другой вел меня вперед.
Я вступил на мост. Ночь и проливной дождь делали свое дело - я видел ненамного дальше своей руки, дальше была мгла. Из этой мглы четкими твердыми шагами вышли двое. На секунду небо снова прорезала молния осветив фигуры. Рослые, крепкие, наверняка отличные бойцы, в свете молнии сверкнула сталь кинжалов в руках.
Мы шли на встречу друг другу. Небольшой мост казался длиной в целую милю, с каждым шагом я шел все быстрее, под конец уже бежал. Прошла почти что вечность, прежде чем мы оказались на расстоянии удара. Сверкнула молния. Один из разбойников резко прыгнул в сторону, другой рванулся на меня. Я взмахнул молотом, он встретил на своем пути что-то твердое, смял и сбил разбойника с ног. Природа отозвалась ударом грома, разбойник охнул, перевалился через перила моста и рухнул в реку.  В этот момент я почуствовал как кинжал второго чиркнул по кольцам кольчуги. Я развернулся и воспользовавшись инерцией молота нанес сокрушительный удар в голову. Отчетливо хрустнули позвонки, голова разбойника приняла не естественную позу, сам он сделав несколько неуверенных шагов, хрипя и захлебываясь слюной рухнул на доски моста. Снова ударил гром.

Отредактировано Хьюго (2008-11-12 17:14:46)